Лачуга должника - Страница 60

Я выпил стакан до дна и ощутил привкус прохлады и легкой горечи. Через мгновение ощущение это прошло.

- В нашем полку прибыло! - заявил дядя Филя.

- А кому остальные две дозы? - спросил я.- Рамушевым, наверно?

- Нет, не подходят они для такого дела. Раззвонят на весь свет,- сухо ответил дядя Филя.

- Одну порцию тогда, верно, соседке дадите, Мармаевой? - стал выпытывать я.

- Людка Мармаева не подходит,- возразила тетя Лира.- Она почем зря своих кур в наш огород допускает, сколько раз я ей говорила… Дай ей этого лекарства, а потом миллион лет мучайся из-за ее кур! Да и болтать она любит, язык без костей… Тут Валентин один совет дал…

- И опять повторяю: одну дозу надо дать Хлюпику! - решительно заявил Валик.- Сейчас ему пять лет, а собаки в среднем живут до двенадцати. Через десять-пятнадцать лет действие экстракта будет доказано на живом ходячем факте. Сейчас нам нет смысла шуметь о своем долгожительстве, но в будущем оно нам ой какую службу сослужит! Мы все великими людьми станем.

- Во головизна-то у Валика работает! - восхитился дядя Филя.- Мы все великими будем, а Хлюпик наш ходячим фактом будет - с хвостом!

- Жаль на собачонку экстракт тратить,- высказался я.

- Павлик, если мы тебе такую милость оказали, жизнь вечную-бесконечную бесплатно выдали, так ты не думай, что наши дела имеешь право решать,обиделась тетя Лира.- Я, может, давно уж мечтаю, чтоб Хлюпик за свою честность никогда не помирал.

Любимчик ее был тут как тут. Слыша, что упоминают его имя, он вылез из-под стола, разлегся посреди комнаты и притворно зевнул. Потом подошел к хозяюшке и требовательно тявкнул.

- Чует, умница, что о нем разговор! Все-то Хлюпик понимает! - заумилялась тетя Лира. Затем принесла из кухни чистую тарелку, поставила ее на пол и вылила в нее содержимое одного из стаканов.- Пей, Хлюпик! Пей, ангельчик честный!

Песик неторопливо, без жадности начал лакать инопланетную жидкость. Опустошив тарелку, он благодарно икнул.

- А шестую дозу кому? - спросил я. Ответом было неловкое молчание. Потом дядя Филя, потупясь, произнес:

- Не стоит нам этим питьем с чужими людьми делиться. Подведут. Нельзя нам счастье свое упускать.

- Фроське надо дать,- предложил Валик.- Тогда у нас два живых документа будут: собака и кошка.

- А и верно, чем Фроська хуже Хлюпика,- согласился дядя Филя.- Сколько она мышей-то переловит за миллион лет! Не счесть!.. Лариса, покличь-ка ее.

Тетя Лира прошла сквозь кухню на крыльцо и стала кликать:

- Фроська! Фроська! Фроська! Кушать подано!

Потом вернулась в комнату и заявила:

- Опять она шляется где-то, шлындра несчастная!.. Ну, кошка, через блудность свою потеряла ты жизнь вечную!

Время шло, а шестой стакан все стоял на столе. Наконец дядя Филя предложил дать эту дозу поросенку - пусть и он у нас будет долгожитель, про запас. И тетя Лира отнесла стакан в сарайчик.

- Ну как?- спросил ее Валик, когда она вернулась.- Приемлет он вечность?

- Налила ему в корытце - он сразу и вылакал.

Талантами не обладая, С копыт не стряхивая грязь, При жизни ты, свинья младая, В бессмертье лихо вознеслась!

- Теперь нас, значит, шестеро,- подытожил дядя Филя.

XIX

Я вышел из дома.

Все в мире было по-прежнему и все на своих местах. Картофельные грядки, деревья, времянка, сарайчик - все обыкновенное, настоящее. И на небе та же легкая, не предвещающая дождя дымка. Я посмотрел на часы и удивился, даже испугался: лишь час с небольшим прошло той минуты, когда из-под земли вылез чешуйчатый агрегат.

Надо обдумать все это, переварить в покое, подумал я и открыл калитку. Пройдя по улице поселка, свернул на неширокую, поросшую сорной травой грунтовую дорогу и долго шел по ней; я знал, что она ведет к кладбищу. Вскоре на взгорье показалась красная кирпичная церквушка с одноярусной колокольней. Дойдя до погоста, ничем не огражденного, я долго глядел на сбегающие в низинку покосившиеся кресты. "Пчелы не жалят мертвых",всплыла в памяти вычитанная где-то фраза. А меня пчелы будут жалить миллион лет. Люди будут рождаться и умирать, умирать, умирать, и Эла тоже умрет, а я буду жить, жить, жить, жить… Мною овладело смутное чувство вины.

- Я не виноват перед вами,- произнес я вслух, обращаясь к ушедшим.- Я не виноват. Все произошло слишком быстро.

Когда я вернулся в Филаретово, то первым, кого увидал у дома Бываевых, был Валентин. Он подкачивал камеру своего велосипеда; к багажнику он успел приторочить объемистую корзину. Валик весело поведал мне, что едет на станцию Пронино, там неплохой привокзальный буфет. Бываевы решили чин-чинарем отметить сегодняшнее событие. Тетя Лира отвалила на это мероприятие свои похоронные ("смерётные") деньги.

- У тебя в передней вилке трещина,- напомнил я ему,- возьми велик у Рамушевых, на этом ты рискуешь сломать себе шею.

- Э, все равно,- отмахнулся он.- Авось целым вернусь.- Прикосновение к вечности не сделало его более осторожным.

- Может, пешком вместе сходим в Пронино? - предложил я.- Я тебе помогу покупки нести.

- Не, подмоги не треба… И вообще никакой помощи мне теперь не надо. Ты, Пауль, можешь прекратить свое шефство надо мной в смысле грамматики. Окунусь на второй год - не беда, потом наверстаю. У меня теперь впереди вагон времени. И даже не вагон, а черт знает сколько составов.

В этот момент из окна выглянула тетя Лира.