Лачуга должника - Страница 81

Перед тем как покинуть рубку, я, как в старину говорилось, для подчистки совести, решил взять подводные данные в радиусе десяти километров. Поисковая стрелка спокойно прочертила свой путь почти по всей окружности оповестительного экрана, и я хотел уже выключить прибор, как вдруг на экране возникли очертания корабля. Он лежал на глубине 63 метров в семи километрах от нас. По магнитограмме можно было понять, что судно - металлическое и что водоизмещение его - не менее 12 000 тонн. Я немедленно доложил об этом Карамышеву. Тот распорядился так: завтра с утра взять курс в сторону погибшего судна, стать там на якорь и произвести обследование; это даст возможность получить некоторое представление о технике и быте ялмезиан еще до нашей высадки на континент.

Подводный тренаж на Земле проходили Павел, я и Виипурилайнен - астроботаник, погибший при недавней аварии; следовательно, водолазная бригада состояла теперь из Белобрысова и меня. Я был весьма обрадован заданием: у меня возникла надежда, что корабль этот - военный и через него я соприкоснусь с военно-морской историей Ялмеза.

Утро того дня было совсем штилевым, что способствовало выполнению задания. Когда "Тетя Лира" стала на якорь в нужной точке, мы с Павлом, облачившись в скафандры, через донный кессонный люк опустились по штормтрапу на дно океана. Следом за нами, неся запасные "горбы" с дыхательной смесью для нас и контейнер с приборами, сошел на грунт и чЕЛОВЕК, приданный нам для технической помощи. Белобрысов дал ему имя "Коля".

- Был у меня знакомец такой, Николай Васильевич,- пояснил он.- Чемпион затяжного сна, лодырь отпетый, балбес непревзойденный, нытик нуднейший, а в душе парень неплохой. Теперь, через сотню с лишним лет, почему-то по-хорошему его вспоминаю…

Гора не сходится с горой, Но жизнь свершает круг,И старый недруг нам порой Милей, чем новый друг.

…На песке росли водяные растения с продолговатыми синеватыми листьями. Среди них сновали стайки рыб, чем-то похожих на сельдей; ни одной шестиглазки мы здесь не обнаружили. Прозрачность воды оказалась удовлетворительной, и, когда я приказал "Коле" применить подсветку, погибшее судно стало хорошо видно. И сразу же выяснилось, что к военному флоту оно отношения не имело. То был винтовой двухтрубный пароход с тремя рядами иллюминаторов; многие из них оказались незадраенными, и это свидетельствовало о том, что судно погибло не во время шторма. Стояло оно на грунте с небольшим креном, обусловленным неровностью морского дна. На занесенной песком и илом палубе виднелись палубные надстройки, характерные для пассажирских судов. Свисая со шлюпбалок, темнели проржавевшие спасательные шлюпки, наполненные песком, поросшие водорослями; некоторые из них валялись возле борта - тали не выдержали. Возникло предположение: пароход затонул столь быстро, что пассажиры и команда не успели воспользоваться спасательными плавсредствами.

В верхней части кормы виднелась доска серебристого цвета, она резко выделялась на фоне изглоданной ржавчиной стальной обшивки. На доске клинообразными буквами были выведены какие-то слова - видимо, название судна и порт приписки.

- Дощечка-то - чистое серебро! - услышал я резкий, усиленный интромембраной голос Павла.- Богато жили господа!.. Мне бы в молодости такую оторвать - забодал бы втихаря и "Волгу" купил бы.

- Волгу? - невольно переспросил я.

- Это машина такая была, автомобиль,- небрежно пояснил мой друг, и я снова подивился: даже здесь, под океаном чужой планеты, он продолжает, теша себя, играть роль пришельца из XX века.

…Из песка торчала лопасть винта. Я приказал чЕЛОВЕКУ осторожно очистить ее от ржавчины и обнаружил на стали следы кавитации; это означало, что судно затонуло не в первом своем рейсе. Но почему затонуло? Это можно определить по характеру пробоины, однако искать пробоину нужно не снаружи, ибо пароход занесен илом выше ватерлинии.

- Мы в эту лайбу снизу войдем,- прервал мои размышления Павел.- Пусть на нас этот хмырь небесный потрудится, ему обшивку прорезать - плевое дело.

Я счел разумным это предложение. Выбрав место поближе к корме, мы дали чЕЛОВЕКУ соответствующие указания.

- Порабатывай, порабатывай, трутень космический! Это тебе не в техноскладе на боку лежать! - торопил Павел чЕЛОВЕКА.

- Порабатываю я. Это не в техноскладе на боку лежать мне,- отвечал "Коля", орудуя гидромонитором.

Когда к борту был промыт удобный проход, чЕЛОВЕК плазменным резаком вырезал в обшивке прямоугольное отверстие 1х2 метра. Едва он отвел в сторону стальной лист, как из судна начала вываливаться какая-то темная комковатая масса. Уголь! Мы наткнулись на бункерную яму! Я приказал "Коле" расчистить вход, а когда он это выполнил, дал ему указание произвести обзорную разведку внутри судна, вернуться через десять минут и доложить обо всем, что есть.

- А в случае неявки Поставлю вам пиявки, проскандировал Павел. Затем сказал: - Степа, а ты примечаешь, какие ободки у иллюминаторов?! Опять же аргентум!.. Ну, я понимаю: серебряная доска на корме - это для понта, для престижа. Но иллюминаторы - это уже суперпонт. Даже не верится…

Он вынул из нагрудного кармана скафандра анализатор и навел его на ближайший к нам иллюминатор. Потом, вглядевшись в микротабло, проговорил с каким-то детским испугом:

- Степа, тут на табло цифра "78" выпрыгнула! Это платина, Степа! Ты понимаешь, на какой клад мы нарвались! Везет, как утопленникам!

- Почему ты впал в такой ажиотаж?! - удивился я.- Спору нет, платина - металл в технике нужный, однако некоторые его свойства не вполне…